Через секунду «Чёрная петля» была готова к применению. И на подрагивающих ногах я сделал пару шагов по направлению к стражникам, отскочившим от недобитого сержанта и уже явно собиравшимся пуститься наутёк. Однако мне ничего делать не пришлось. В схватку вступила Отири, которая не стала убивать боевиков, а обездвижила всех врагов каким-то шокирующим заклятьем, от него они попадали на колени и погрузились то ли в сон, то ли в гипнотический транс.

Я же, боком прислонившись к стене, смотрел на девушку и думал о том, что кое в чём покойный Бретт был прав. Видимо, есть во мне большая доля дурости и самонадеянности, которую графу Ройхо, если он имеет желание прожить долгую жизнь, придётся выжигать из себя калёным железом. Вот, спрашивается, зачем я кинулся в драку, участия в которой мог бы избежать? Из-за ламии, которая дала неверную информацию? Получается, что так. Однако решение принимал всё-таки я, а не она. И именно я переоценил свои способности, и теперь пять моих воинов мертвы, а Амат, над которым склонилась Отири, еле дышит. А этого могло не случиться, если бы, как всякий нормальный герой, я пошёл бы в обход, поднял бы дружинников и магов, а потом с помощью городской стражи прочесал бы город.

Но махать кулаками после драки большого смысла нет. Так что оставлю процесс самобичевания и изучение ошибок на потом, а пока следовало кое-что уточнить.

С трудом я отошёл от каменной опоры и склонился над Касмеем. Моя рука скользнула по его холодеющей шее и проникла под кольчугу. Пальцы произвели поиск и обнаружили цепочку, которую я потянул на себя. С еле слышным шорохом она выскользнула из-под одежды и брони, и в моих руках оказался амулет, монетка из бронзы, на которой с одной стороны был отчеканен парусный каракк, а с другой – весы. Такие носят высокопоставленные члены республиканского клана Умес. Это я знаю точно, поскольку именно из-за похожего амулета и начались мои неприятности с этим гадским семейством. И ещё я знаю, что рано или поздно они постараются сии опознавательные знаки вернуть, а меня прирезать.

Амулет был спрятан в брезентовую сумку. К месту гибели жреца, Касмея и его бойцов подошла ламия. Оглядевшись, она вырвала из коченеющих ладоней Бретта амулет, всмотрелась в него и произнесла:

– В самом деле локальный негатор. Ценная вещица. На всю империю таких штук пять-шесть, и на севере с десяток, не больше.

– Дай! – Я протянул к ведьме раскрытую правую ладонь.

– Зачем тебе? – приподняв левую бровь, удивилась она. – Всё равно его у тебя жрецы заберут. Это ведь не какая-то там «Молния» или «Огнешар». Так что я сама его передам.

– Дай! – более требовательно повторил я.

– Не нервничайте, господин граф. – Ведьма опять включилась в режим юной и наивной девушки-жрицы, улыбнулась и вложила артефакт мне в руку.

Я уложил лёгкий негатор в сумку рядом с амулетом и, глядя на ведьму, спросил:

– Ты ведь знала, что здесь не просто убийцы сидят. Знала, да?

– Нет, – без колебаний и сомнений Отири отрицательно покачала головой.

Но я решил, что она лжёт. Кое-что о ламиях я уже знаю и понимаю, что такое существо практически ничего не делает зря. И если исходить из того, что ведьма – моя наставница (по её собственным словам, которые подтверждают жрицы Ракойны), то сегодняшний случай вполне укладывается в нехитрую схему. Графа Уркварта Ройхо в очередной раз кинули в бой, который принёс ему немного опыта. А то, что погибли мои бойцы, – это издержки процесса обучения. Ведь что такое для Отири обычные люди? Всего лишь фон. Войны, битвы, сражения, интриги и деньги – всё это мало волнует тех, кто способен напрямую общаться с богами. И мы, приземлённые люди, совершаем большую ошибку, пытаясь подогнать поступки этих существ под наши нормы и мораль. Поэтому всё то, что произошло в Восточных воротах города Изнар, позже надо будет обязательно рассмотреть особо. И не просто раскидать бой по фрагментам, которые будут наложены на показания пленных республиканцев, но и сделать из этого серьёзные выводы.

Прерывая мои размышления, из города в ворота влетели Эри Верек, Херри Миан и два десятка конных дружинников.

– Откуда они здесь? – спросил я Отири.

– Я вызвала Верека сразу же, как только поняла, что возможны проблемы.

На этом наша беседа, которую я не желал продолжать, поскольку мог бы сболтнуть лишнего, закончилась. Миан занялся Аматом, раны которого, благодаря своевременному вмешательству Отири, заживали на глазах. Десяток воинов временно взяли под охрану ворота и, обыскав башни, обнаружили трупы убитых стражников, которых при помощи Бретта по-тихому сняли Умесы. Остальные дружинники сопроводили меня и пленных республиканских диверсантов, с которыми я жаждал серьёзного разговора, в мой городской особняк.

Глава 24

Командор воинов-храмовников бога Ярина граф Александр Тончин, худощавый горбоносый шатен в традиционной для своего культа серой тунике с гербом в виде красного меча в зелёном венке на груди вошёл в мой кабинет. Он остановился в центре помещения, поздоровался и отвесил мне учтивый поклон. Затем дождался ответного поклона и моего приветствия, как от равного равному, и поправил ножны с ирутом. Обернувшись, храмовник кинул взгляд на жрицу Улле Ракойны, ламию в образе Катрин, сидящую в уголке, поприветствовал её и, вновь сосредоточившись на мне, произнёс:

– Граф Ройхо, от имени культа Ярина Воина я приношу вам извинения за участие одного из наших бывших братьев в покушении на вас. Нами было проведено расследование, и выяснилось, что Очир Бретт оказался тайным еретиком, который долгое время скрывал свои убеждения, притворялся верным имперцем и готовился к тому, чтобы предать нашего божественного покровителя.

– Извинения приняты, граф Тончин. – Мой ответ последовал незамедлительно, и я указал рукой на кресло напротив: – Присаживайтесь.

Храмовник устроился в кресле и спросил:

– Жрецы, которым вы вчера вечером передали изъятый у изменника негатор, доложили мне, что вы желали бы задать несколько вопросов кому-то из высших иерархов нашего культа?

– Да, это так.

– Пожалуйста. Спрашивайте.

Тончин слегка кивнул и полуприкрыл глаза, не иначе, решил попробовать во время разговора просканировать меня, и я, сев, невольно скопировал его позу и начал:

– Скажите граф, как Очир Бретт смог получить негатор, очень ценный и редкий артефакт, который просто обязан находиться на особом учёте? Естественно, при первой же возможности мы вернули сей ценный предмет его истинным владельцам. Но мне хочется быть уверенным, что его снова не применят против имперских магов или жрецов.

– Хм! – Граф еле заметно поморщился, видимо, мой вопрос ударил его по больному месту. И хотя он мог бы отговориться тем, что это дело культа Ярина, Тончин решил быть более-менее честен: – Так сложилось, граф Ройхо, что каждый член ордена храмовников Ярина Воина не только боец, защитник простых людей и охотник за нежитью, но и занимает в нашей организации какую-то вспомогательную должность. Как, например, я – не только командор боевых жрецов, но и настоятель храма в городе Кашт-Рихх во владении князей Кашт-Риххов. Почему так, думаю, вы понимаете. Сейчас на вершине культ Самура Пахаря. Нас, храмовников, мало, орден в упадке, а жить надо. Поэтому Очир Бретт, истинную суть которого мы не смогли вовремя разглядеть, помимо всего прочего являлся архивариусом и хранителем одной из наших сокровищниц. И когда этот пёс решил предать бога, которому поклялся служить, то сумел тайно вынести негатор и ещё несколько артефактов из вверенного его попечению хранилища и присоединился к республиканцам. Теперь же меры предосторожности, как и охрана, будут усилены, и мощные артефакты не попадут в руки врагов.

– Хочется в это верить. Но нет ли у Бретта единомышленников и последователей?

– Нет!

Ответ был быстрым и резким. Тончин сказал как отрезал, и мне подумалось, что единомышленники у Бретта всё же обнаружились. Однако этот факт на поверхность не выйдет. Ладно, попробуем зайти с другой стороны: